Как только министра просили подать прошение об отставке, он едва ли не в тот же день был вынужден отправиться в изгнание. Король терпеть не мог видеть их хмурые физиономии, особенно в то время, когда у его величества случалась какая-нибудь очередная незадача, от которой, как известно, не застрахован никто: в этом случае опальные министры смотрели на него с красноречивым выражением лица, на котором яснее слов читалось: «А ведь я предупреждал». Почти никто не возвращался назад после ссылки, и надо сказать, что Морепа в этом отношении оказался счастливее прочих. Прошло 25 лет, и он снова появился на придворном небосклоне, уже во времена Людовика XVI, сделавшего его своим премьер-министром, что оказалось с его стороны весьма опрометчивым поступком, о котором его величеству пришлось пожалеть.
По прошествии нескольких месяцев герцог Ниверне, родственник Морепа, написал мадам де Помпадур: «Позвольте мне описать его состояние вдали от Фонтенбло, без общества и какого-либо занятия, в местности, представляющей собой настоящую пустыню, где большую часть года нездоровый воздух, а дороги с ноября по май совершенно непроходимы. Вы очень хорошо знаете, какая хрупкая мадам де Морепа; не проходит и дня, чтобы она не страдала от колик в желудке или острой головной боли, где у нее, вероятнее всего, опухоль такая, как та, что убила ее отца. Случись у нее лихорадка, она умрет прежде, чем прибудет лекарь из Парижа. Иной перспективы у нее и у ее мужа нет, и когда я думаю об этом, у меня щемит сердце. Конечно, я могу растрогать Вас и короля, всегда такого благожелательного и понимающего. Мы просим только об одном, чтобы король позволил ему жить в его поместье в Поншартрене; никто даже и не думает о Париже и Фонтенбло, которые, естественно, останутся под запретом. Поверьте, что и этого наказания будет более чем достаточно…» Далее излияния в том же духе продолжались еще на нескольких страницах с незначительными вариациями.
К. Лоррен. Сельский праздник
Маркиза не была обескуражена подобным письмом; она хорошо знала, что чувствительный Ниверне, как обычно, все преувеличивает, но король в такой ситуации оказался более снисходительным и милостивым, нежели от него требовали обстоятельства.
