В своей безудержной злости д’Аржансон пишет, что любая вещь, к которой бы ни прикасалась маркиза, в тот же момент превращается в прах. Но другие, менее тенденциозные авторы, которые имели возможность каждый день встречаться с маркизой в Фонтенбло, все как один пишут: с каждым днем она выглядела все веселее и прелестнее, и король, как и прежде, считает ее красивейшей дамой Франции. Но если д’Аржансон практически все время проживал в деревне и особой опасности для королевской фаворитки не представлял, то в самом Фонтенбло жили люди более опасные, политики, пользующиеся при дворе огромным влиянием, – Ришелье и Морепа, делавшие все возможное, чтобы осложнить жизнь маркизы. Особенное влияние на короля имел Морепа. Друг детства Людовика, он прекрасно знал его слабости, да к тому же был веселым остроумным собеседником. О мадам де Помпадур Морепа говорил: «Она в высшей степени вульгарна, буржуа, забывшая о своем настоящем месте, она сместит всех и каждого, если в скором времени не сместят ее саму». Он мечтал, чтобы ее сместили как можно скорее, а она, к его удивлению, только приобретала больший вес при дворе. Когда бы Морепа ни появился у короля, он непременно встречал в его кабинете и мадам Помпадур.


Ф. Буше. Восход солнца. Коллекция музея Фонтенбло.
Она, не считаясь с правилами, могла ворваться в зал, когда маршал и король были заняты работой. Она могла потребовать от Людовика, чтобы он на ее глазах отменил указ, утверждения которого Морепа только что добился. И как бы маршал ни старался доказать свою правоту, король мягко улыбался маркизе и говорил:
– Господин Морепа, сделайте так, как об этом вас просит мадам. Конечно, многие королевские фаворитки возражали Морепа, но такой дерзости ни одна из них не позволяла себе. Если ей и приходилось общаться с маршалом, то ее реплики были язвительны. Однажды она в присутствии Людовика с презрением заявила:
– Господин Морепа, каждый раз после беседы с вами у короля происходит приступ желчи. Так что всего вам хорошего, господин Морепа.
Король ничего не ответил и ни одним словом не поддержал Морепа, а потому тот быстро собрал все свои бумаги и удалился, дрожа от гнева.
С того дня между ним и маркизой разгорелась настоящая война.