Бюро-цилиндр Людовика XV
О неравнодушном отношении короля к строительству свидетельствуют слова Крои, который пишет в своих мемуарах: «После королевской мессы он отправился к маркизе, чтобы вместе прогуляться по паркам… Мы с герцогом д’Айеном как раз говорили о парках, заниматься которыми так обожали, когда подошедший король спросил о теме нашего разговора. Герцог д’Айен ответил, что мы обсуждали сельские местечки и что у меня имеется одно такое прелестное близ Конде, которое уже приобретало известность. Король заинтересовался им. Я объяснил, что у меня есть там лес и что я собираюсь перестроить дом на просеке, где под прямым углом сходятся четыре дороги, но не знаю, как это сделать, потому что хочу в середине устроить салон, выходящий на четыре стороны света, и четыре хорошенькие спальни по углам. Королю и здание, и план понравились. Он повел меня показать салон посреди пруда Карпов и сказал, что я должен построить нечто прелестное, в таком же духе. Он приказал господину Габриэлю принести мне два плана, которые они вместе составили, потом попросил карандаш и бумагу, и я набросал рисунок местности. Он записал собственные идеи и попросил господина Габриэля поработать над ними. В конечном итоге это продолжалось час или два, и я чувствовал себя совершенно смущенным…».


Капелла Святой Троицы
Что касается строительства и обустройства зданий, мадам де Помпадур тоже относилась к тем людям, что с огромной энергией приобретают дома и занимаются их переустройством. Правда, ни в одном из них, за исключением Фонтенбло, она не задерживалась надолго, поскольку к тому времени находила другой интерес; она постоянно искала что-то новое. Устраивая павильоны, она прежде всего думала о том, чтобы в этих местах король чувствовал себя хорошо. Везде она устраивала сады, и во всех них, особенно в Фонтенбло, царила удивительная смесь божественных ароматов. По приказанию маркизы в парках высаживали апельсинные и лимонные деревья, желтый жасмин и сирень, целые аллеи гранатов, устраивали беседки из роз, окружающие мраморных аполлонов.